Привязывая Россию к Западу,

Путин раскрывает стратегию, однако рискует вызвать негативную реакцию

МАЙКЛ ВАЙНЗ
THE NEW YORK TIMES

До этого месяца здешние критики считали внешнюю политику президента Владимира Путина едва ли чем-то большим, чем просто тактикой, — поездка на Кубу, чтобы ублажить националистов, визит в Германию, чтобы успокоить либералов, стремление всех умиротворить, но при этом никакой стратегии в интересах будущего России.

Теперь господина Путина вынудили представить захватывающую картину будущего страны. И тут вдруг возник вопрос, обладает ли он достаточными тактическими навыками, чтобы воплотить ее.

Бытует мнение, что именно теракты в Нью-Йорке и Вашингтоне подтолкнули господина Путина сделать выбор между Россией, не являющейся чей-либо союзницей, и Россией, связанной с Западом, — он выбрал последнее.

Его заявление на заседании правительства как будто целиком выхвачено из недавних выступлений британского премьер-министра Тони Блэра: громкое осуждение террористических акций, «чудовищных по своей жестокости» и нацеленных на то, чтобы лишить цивилизованный мир воли к сопротивлению.

«Но человечество возмужало после страшной трагедии 11 сентября, — сказал он. — Я думаю, что самонадеянность и самоуверенность террористов станет причиной их гибели. Они не ожидали, что международное сообщество продемонстрирует такую сплоченность перед лицом общей угрозы».

Сложная задача, стоящая перед самим господином Путиным, состоит в достижении единства в его собственной стране. Судя по анекдотам и опросам общественного мнения, со своей интернационалистской позицией он на этот раз ушел в отрыв не только от среднего россиянина, но и от военной и политической верхушки, на которую частично опирается его власть.

Опрос общественного мнения, проведенный 21-24 сентября Российским национальным центром исследования общественного мнения, показал, что 48% респондентов сочувствуют Соединенным Штатам. Однако 50% заявили, что «так американцам и надо», а 54% призвали Россию сохранять нейтралитет в новом конфликте. Российские коммунисты, которых до сих пор поддерживает четверть электората, называют кризис предлогом для Соединенных Штатов захватить контроль над Средней Азией. Многие военные тоже придерживаются этого мнения.

«Если послушать то, что говорят в высших эшелонах власти, то он идет против течения, — считает Дмитрий Тренин, эксперт по геополитике России из Московского центра Фонда Карнеги. — Многие считают, что он продает Россию почти задаром, что он дает, дает, дает и ничего не получает взамен».

«Как кто-то однажды сказал, — продолжает господин Тренин, — похоже, что синдром односторонних уступок Ельцина—Горбачева затянулся и дожил до президентства Путина».

Несмотря на всю свою популярность на Западе, господа Горбачев и Ельцин практически повсюду в мире воспринимаются как олицетворение гибели советского величия. Такое же клеймо на президенте Путине может оказаться политически губительным для него.

В силу собственной огромной популярности ему удалось втянуть Россию в альянс против терроризма. Семь из десяти россиян последовательно одобряют действия господина Путина. Однако, согласно мнению многих экспертов, это отчасти объясняется удивительным экономическим ростом России в прошлом году. А его может задушить на корню любой кризис, который вызовет глубокий спад.

В своем выступлении советник президента Буша по национальной безопасности Кондолиза Райс похвалила господина Путина за то, что он совершил исторический поворот в отношениях Восток—Запад. Но чтобы удержать этот поворот к Западу, господину Путину, по мнению многих аналитиков, потребуется не просто похвала, а более существенный ответ.

Соединенные Штаты и Германия негласно решили пересмотреть свой взгляд на роль террористов в конфликте в Чечне, отколовшейся республике на юге России. И торговый представитель США Роберт Зелик, выступая в Москве, говорил об ускорении процесса вступления России во Всемирную торговую организацию.

Кроме этого, по мнению господина Тренина и других российских экспертов, до сих пор господин Путин мало чем мог подкрепить свои усилия. Однако танец России и Запада еще только начинается.

Роберт Легвольд, историк Колумбийского университета, имеющий связи с американскими правительственными специалистами по России, в недавнем интервью высказал мнение, что, возможно, господин Путин ищет целевой помощи Запада ограниченного объема, например, разведданных по «горячим точкам» Средней Азии.

Господин Путин уже добивается большей экономической интеграции не только в мировую торговую систему, но и в Европейский союз. И он публично призвал к скорейшему рассмотрению вопроса вступления России в НАТО. На практике это нереально, но символического союза можно было бы достичь путем заключения договора о взаимной безопасности между западным военным альянсом и Москвой.

Такое соглашение разрешило бы массу вопросов России относительно ее собственного статуса в разворачивающейся против терроризма войне. Россияне зачастую жалуются, что их попросили внести свой вклад в эту борьбу, не предоставив тех гарантий безопасности, которые были предложены европейским и североамериканским государствам, участвующим в той же битве.

«Люди на Западе не осознают, что теперь, когда он сделал стратегический ход — не только во внешней политике, но и вообще самый смелый его ход как президента России, — поддержка среди его электората весьма слаба», — заявил в интервью специалист по России Гуверовского института Стэнфордского университета Майкл Макфол.

Господин Макфол предложил свой собственный список «обид» России: Россия до сих пор безуспешно пытается добиться распространения на нее режима наибольшего благоприятствования в торговле, чему мешают поправки Джексона—Вэника, целью которых было наказать СССР за ограничения эмиграции евреев. Странам—членам НАТО по-прежнему запрещено покупать российское оружие, несмотря на то, что угроза НАТО со стороны России ничтожна.

«Военные его не поддерживают. Военно-промышленный комплекс тоже. Даже либералы разделились. И даже общественное мнение довольно раздроблено, — считает господин Макфол. — Поэтому он уязвим. Если он не покажет, что россияне могут что-то извлечь из этой новоявленной переориентации на Запад, то он может легко отступить назад к тому, что делал прежде, — стать тактиком чистой воды, который ищет золотую середину в каждом вопросе».

Один из наиболее известных российских специалистов по отношениям Восток—Запад Георгий Арбатов из государственного института США и Канады считает это маловероятным. «Прежде он занимал скромное положение в разведке и не мог думать о таких глобальных вопросах. Сейчас, я думаю, он меняет себя, и это вселяет надежду. Он становится настоящим государственным деятелем, — говорит господин Арбатов. — И, конечно, мы не знаем, как далеко он пойдет. Но надежда есть».

Перевела
Алена МИКЛАШЕВСКАЯ.