Мы – не рабы! Рабы – не мы!

В Пскове прошел самый массовый с 1991 года митинг протеста против действий властей

Возможно, сами инициаторы «собрания ветеранов» не могли даже предполагать, какой мощный резонанс вызовет призыв к потерявшим льготы псковичам собраться и во что этот сбор выльется. Поэтому и выбрали место для скромной встречи в маленьком кинотеатре «Смена», где арендовали зал. Но залом было невозможно воспользоваться. -Потому что людей пришло несоизмеримо больше.

Уже за полчаса до полудня 15 января на «пятачке» около «Смены» и «Победы» в Пскове стояло не меньше тысячи человек, и народ прибывал с каждой минутой. Заходить в крохотный зал кинотеатра люди просто отказались – там не было никакой возможности поместиться и, кроме того, собравшиеся не хотели проводить встречу в помещении, образно говоря, за «закрытыми дверями», на не людях. Стало совершенно очевидно, что «собрание ветеранов» сразу вырастает в несанкционированный митинг протеста. И, возможно, не только митинг. Стоял сильный гул, народ в разговорах перемещался по тротуару.

Один из организаторов, депутат областного Собрания коммунист Сергей Гоголев, взобравшись на парапет клумбы кинотеатра «Победа», в мегафон сквозь возмущенные выкрики «Где организаторы?» призывал народ перейти Октябрьский проспект и собраться у памятника Пушкину. Большая гранитная скамейка за «Пушкиным и няней» выглядела весьма привлекательно в роли трибуны для выступлений и, кроме того, позволяла как-то вообще обозначить место сбора и выступлений.

Народ прибывал со всех сторон. Переход Октябрьского проспекта более чем тысячью людей немедленно вылился в блокаду движения внезапно замершего транспорта. Секунды – и центральная улица Пскова стала закрытой для автомобильного движения. Старики стояли на переходе и громко взывали друг к другу: «Не уходим! Никуда не уходим!!! Там нас никто не будет слушать! Здесь стоим!»

Надо отдать должное милиции. Буквально за минуты движение было перекрыто от улицы Гражданской до площади Ленина, и Октябрьский проспект, как 1 мая или 7 ноября, стал полностью пешеходной улицей. В сам процесс акции милиция не вмешивалась никак. По имеющейся информации, после первых на всю страну скандалов в московских Химках, когда ОМОН с собаками разгонял пенсионеров (этот кошмар показали только «EuroNews»), по МВД прошла команда без явных поводов в митинги и марши протеста не вмешиваться, просто смотреть за порядком. Можно даже сказать, охранять протестующих. По мнению многих присутствовавших, сотрудники УВД на самом деле сочувствовали митингующим: у милиционеров также отняли все льготы, но выходить на митинги протеста они, в отличие от более свободных людей, не могут.

Добравшийся одним из первых до каменной скамьи заместитель председателя Псковской городской Думы коммунист Николай Лыжин с микрофоном в руках взобрался на каменный парапет и кричал пареньку, несущему громкоговоритель: «Андрей, Андрей, сюда иди, иди сюда немедленно!» Между тем Андрея как видимый центр притяжения митинга хватали за рукава ветераны, требуя, чтобы он остановился на проезжей части проспекта. Парень с большим трудом добрался до памятника поэту и его няне, внезапно ставшего в этой ситуации своеобразным символом любви и уважения к старшим. «Андрей, стой здесь!». Андрей встал. Народ между тем прибывал с видимой скоростью. На площади к моменту начала митинга находилось уже не менее трех тысяч людей. Народ стоял от памятника Пушкину до кинотеатра «Победа».

Возможно, у Николая Лыжина и был когда-то опыт выступлений на митингах. Но не столь больших, и не таких, когда температура аудитории была явно не январской. Он очень сильно волновался и переживал. Он, вспомнил, наверно, что является как-никак заместителем председателя городской Думы – тоже ведь власть, и тоже могут спросить, что сделано.

Николай Лыжин напомнил собравшимся, что страна, Псковская область и город Псков переживают не лучшие времена. И что монетизация льгот сделала эти времена еще тяжелее. Он сразу же заговорил об ответственности правительства за создавшуюся ситуацию, стараясь изначально отвести удар народного гнева от местных властей: «Мы не можем обвинять в создавшейся ситуации только что избранного губернатора и городские власти. Я – заместитель председателя городской Думы. В бюджете денег нет». Безусловно, Николай Лыжин, разрываясь между своей должностью в городской Думе и партийной принадлежностью, чувствовал себя весьма трудно. Словно упреждая завтрашние и послезавтрашние протесты, он внезапно сообщил о предстоящем неизбежном повышении цен на коммунальные услуги в Пскове, уже этой весной. Площадь зароптала. Лыжин быстро вернулся к теме митинга и неожиданно для многих стал сразу же зачитывать проект итоговой резолюции – Обращения ветеранов (хотя на площади были уже не только они) к президенту, премьеру и председателям обеих палат парламента (полный текст публикуется на стр. 6): «Мы, участники общегородского собрания ветеранов города Пскова, расцениваем проводимую правящими кругами так называемую социальную реформу как геноцид собственного народа…»

«…мы оставляем за собой право на организацию акций гражданского неповиновения. Мы больше не хотим и не будем умирать молча!» - прозвучали заключительные слова. «Кто за эту резолюцию?» - с видимым облегчением спросил Николай Лыжин. «ЗА!» - гулко выдохнула площадь, и тысячи голосующих рук поднялись вверх.

Слово предоставили лидеру фракции КПРФ в областном Собрании Сергею Гоголеву. Даже он, испытанный политический боец с хорошей митинговой школой и громовым голосом, испытывал сильное волнение перед площадью. Гоголев выступал совсем не как областной парламентарий, он выступал в первую очередь как коммунист, идейный борец. Это была классовая речь, и класс, противостоящий тысячам людей на площади и лично Сергею Гоголеву, был очевиден – это правительство России. Коммунист Гоголев практически пересказал, местами дословно, только что принятую резолюцию, которая, судя по всему, принадлежала его перу: «Мы понимаем, что только физическое устранение создателей и, соответственно, законных совладельцев общенационального достояния поставит окончательную точку в острейшем вопросе о мошеннической приватизации, то есть в вопросе об общенациональной собственности. Только тогда воры в законе вздохнут свободно».

Все больше и больше людей поднимались на каменную скамью и тянулись к микрофону в руках Николая Лыжина. Митинг был почти полностью стихийным. Кто-то записавшийся заранее пытался пройти к месту выступления, но не смог пробиться. При всем этом плотная толпа людей была спокойна, и никаких сомнений в безопасности не возникало, об этом не было даже мысли. Пьяных не было.

Митинг с точки зрения выступлений и плакатов был практически не подготовлен. Уже в разгар акции принесли несколько десятков отпечатанных на принтере обычных листков с надписями: «Нас снова ограбили!» и «Верните наши льготы!». Листки мгновенно разошлись по рукам и поднялись над головами собравшихся. Около памятника Пушкину кто-то держал в поднятых руках лист ватмана, на котором разноцветными фломастерами было написано: «Позор властям! Верните наши льготы!!!». И дописано снизу: «Достойные пенсии!». А так – головы, головы, головы… И пар человеческого дыхания.

Слово предоставили лидеру Псковского регионального «Яблока» Льву Шлосбергу. Он напомнил, что летом прошлого года на собрание протеста против монетизации льгот в Дом офицеров пришли не более двух сотен человек, но «теперь всем ясно, что реформа коснулась каждой семьи, и только прямым изъявлением воли народа можно остановить власть».

Шлосберг выступал от имени созданного 9 ноября на волне протеста против вмешательства федеральных властей в выборы псковского губернатора Совета самозащиты граждан. Совет накануне, 14 января, принял обращение к лидерам федеральных властей, в котором возложил на них всю полноту ответственности за социальные и политические последствия монетизации льгот (полный текст публикуется на стр. 6).

Теперь было решено зачитать Обращение на митинге и просить о его поддержке всеми протестующими: «Как и предполагалось еще в прошлом году, реформа оказалась совершенно не подготовлена, в ее основе содержатся порочные расчеты и она выражается сегодня в массовом нарушении конституционных прав миллионов людей, которых просто обокрали и поставили на грань нищеты. Не можем не отметить тот факт, что действия властей воспринимаются нами как публичное оскорбление заслуженных людей, трудом которых во многом создано благосостояние нашей страны.

Мы считаем, что всю полноту ответственности за создавшуюся ситуацию несут Президент РФ, Правительство РФ и Федеральное Собрание РФ.»

Список ультимативных предложений Совета самозащиты граждан заканчивался на политической ноте: «В случае невыполнения этих требований мы будем считать обоснованной и своевременной постановку вопроса об отставке Президента РФ, Правительства РФ и роспуске Федерального Собрания РФ как государственных органов, деятельность которых не отвечает конституционным правам и законным интересам граждан России».

Это место из обращения, как и требование отправить в немедленную отставку «лиц, несущих персональную политическую ответственность за грубые ошибки в проведении реформы социального обеспечения», вызвало наиболее бурную реакцию поддержки собравшихся, в отличие от предложения определить минимальный размер компенсации льгот в 600 рублей с последующей индексацией.

И когда ведущий спросил площадь: «Кто за то, чтобы поддержать это обращение?», лес рук поднялся в ответ.

Но не все намерены были говорить только о федеральных властях. «Почему мы говорим только о правительстве?» - возмущалась пожилая женщина. – «У нас есть областное Собрание, есть городская Дума. Где они? Что они делают? Они должны проявить инициативу и отменить закон!»

К слову, ни один из городских или областных депутатов, кроме Сергея Гоголева и Николая Лыжина, на трибуну митинга не вышел.

И в этот момент на митинг приехал губернатор. Михаил Кузнецов в сопровождении начальника Псковского УВД Виктора Петрова, ставшего нечаянно телохранителем, пробился к месту выступлений. Ведущие митинга обнаружили губернатора, посмотрев вниз, когда узнавшие Кузнецова в лицо люди в первых рядах стали громко к нему обращаться.

Николай Лыжин объявил, что на митинге присутствует Михаил Кузнецов. Площадь ответила одобрительным гулом. Кузнецов взял микрофон и поднялся не на ступеньку каменной скамьи, а на верхний ее парапет, где не стоял никто. Тут его увидели уже все, раздались даже приветственные крики. Он стоял совершенно один и смотрел на народ. «Тише! Тише!» - успокаивала площадь сама себя. Стало тихо.

Конечно, это был сильный и правильный поступок. Представить себе, чтобы в такой ситуации перед разгневанной толпой появился бы Евгений Михайлов, было совершенно невозможно. Между тем сам по себе положительный эффект от появления губернатора на митинге протеста был сиюминутным. Люди ждали от Кузнецова, что он скажет. Он понимал это и несколько секунд молчал. Когда заговорил, было очень плохо слышно, и люди закричали: «Громче! Громче! Ближе микрофон!» И в этот момент Михаил Кузнецов морально победил Бориса Грызлова, объявившего намедни, что в срыве реформы социальных льгот виноваты, как ему открылось, региональные власти, не обеспечившие полных и своевременных выплат.

Кузнецов сказал: «Хотя можно было бы отгородиться и сказать, что не мы придумали монетизацию льгот, я не стану этого делать и не стану отделять себя от федеральной власти. Это было бы неправильно. Мы – тоже власть и несем ответственность за реформу. Да, мы платим сейчас по 200 рублей ветеранам труда. Это очень мало. Но мы не можем платить больше. Чтобы платить больше, надо еще брать в долг, а мы не можем себе этого позволить. Я знаю, что не все еще получили выплаты. Вы получите деньги в самое ближайшее время. Все средства, поступающие в областной бюджет, я направляю сейчас в первую очередь на выплату компенсаций. 90 процентов бюджета области на 2005 год – это социальные выплаты. Мы все отдаем на социальные нужды. И весь год мы будем изыскивать средства, чтобы хоть немного увеличить выплаты. Буквально через сорок минут у меня будет совещание с транспортниками и связистами, мы будем обсуждать эту ситуацию, что можно еще сделать. Мы будем делать все возможное. Я готов ответить на ваши вопросы».

Конечно, для такого выступления надо было найти силы. Потому что оно не вызвало никакого восторга у площади. Ведь люди ждали другого – они ждали слов о том, что льготы вернутся, и бюджет будет платить за все, как и раньше. Но Кузнецов подтвердил: как раньше, уже не будет.

Но он не ушел, а остался на скамье, и когда народ понял, что к губернатору можно подойти лично, за скамьей образовалась вторая аудитория митинга, до полусотни людей, которые хотели что-то сказать лично. Кузнецов присел на корточки и так проговорил с людьми около полчаса. «Почему вы не сделаете, как в Новгороде, там вернули льготы?!» - «Я не могу. Мы не можем за льготы платить из бюджета». Интеллигентная женщина лет сорока смотрела ему прямо в глаза и говорила очень внятно: «Мы – многодетная семья. У нас четверо детей. Если я каждому куплю проездной, мне будет нечем их кормить, нечего купить для школы». Он тоже посмотрел ей в глаза: «Напишите письмо на мое имя. Будем разбираться».

Митинг тем временем шел своим чередом. Микрофон достался активному ветерану Геннадию Семенкову, который призвал власти области немедленно принять решение об отмене законов, сохранении льгот, а народ – пройти после завершения митинга маршем по Октябрьскому проспекту до Дома Советов, «чтобы все видели, что мы не остановимся». Николай Лыжин очень не хотел давать микрофон Геннадию Семенкову. Он явно опасался призывов к усилению столь внезапно мощной акции. Но слово было уже сказано.

Лидер независимого профсоюза военнослужащих Виктор Балынский объявил, что следующая акция состоится днем 28 января и запланирована на площади Ленина. Он призвал всех к ней хорошо готовиться.

Все, кто хоть как-то упоминал сроки принятия неотложных решений, говорили примерно одно и тоже: люди готовы ждать только до конца января, дальше акции протеста будут еще более сильными, еще более массовыми.

Громкий призыв пройти по Октябрьскому проспекту был повторен снова, и многотысячный митинг неторопливо двинулся с места.

У Дома Советов часть народа перекрыла проспект и улицу Некрасова, а другая во главе с парнем Андреем, громкоговорителем в его руках, Гоголевым и Лыжиным дошла до площади Ленина, где была предоставлена возможность выступить еще желающим, после чего несанкционированный митинг был официально объявлен закрытым.

Следующий назначен на 28 января.

На всё про всё у властей есть две недели.

Константин МИНАЕВ.

Далее читайтестр. 6.