Пугающе трудный выбор Путина: к какому Западу примкнуть

Г-н Путин, безусловно, не может себе позволить навсегда отдалить от себя какую-либо из сторон в этом споре из-за Ирака

«The New York Times», США
Майкл Вайнс (Michael Wines), 16 февраля 2003 г.

Остается гадать, считает ли Владимир Путин этот момент сладко-горьким или просто сладким. В 1980-х годах, будучи молодым оперативным работником управления внешней разведки Комитета государственной безопасности (КГБ), г-н Путин трудился в Восточной Германии на организацию, главным предназначением которой было сеять раздор в западном альянсе, тщательно изучать всякий протест по поводу «ядерной зимы» и всякую антиамериканскую демонстрацию, чтобы отыскать трещину в демократической стене. Но эта организация не добилась ничего.

Прокручиваем время вперед на 20 лет. Г-н Путин, ставший президентом России, младшим членом этого западного альянса, упрямо пытается добиться полноправного членства в клубе. Но вместо того, чтобы крепить дружбу со всеми, он должен выбирать, кого ему поддержать в междоусобице, которая, кажется, раскалывает Запад по швам.

Это простое объяснение того факта, что Россия в затруднении мечется туда-сюда в глобальном споре из-за войны против Ирака: она выжидает, сумеет ли Запад снова залатать образовавшуюся трещину. На протяжении большей части прошедшего месяца Кремль шлифовал свой подход к разоружению Саддама Хусейна (Saddam Hussein), присоединяясь к Франции и Германии в «голубином» призыве к новым инспекциям и переговорам, поддерживая Вашингтон в «ястребином» предостережении, что, если нажим не сработает, он может поддержать применение силы.

Но, если иракский кризис, надо думать, пройдет, дилемма России может и остаться. При г-не Путине Россия сделала выбор в пользу хваленой системы безопасности Запада и общих ценностей. Но при этом она получила место, где ее с одной стороны поджимают обладающие глобальным господством, но все более презираемые Соединенные Штаты, а с другой - Европа с ее обширным экономическим потенциалом и с точкой зрения на мир, которая опасно центрируется на собственном пупке.

Для г-на Путина сейчас вопрос в том, удастся ли ему помешать атлантическому расколу проглотить его мечты о прочном привязывании России к Западу - или, что еще лучше, использовать этот раскол, чтобы ускорить этот процесс.

«Им придется сделать выбор, - сказал Майкл Макфол (Michael McFaul), старший научный сотрудник Института Гувера (Hoover Institution). - Но их будут принуждать с обеих сторон. Я бы сказал, это даст им больше гибкости».

Г-н Путин, безусловно, не может себе позволить навсегда отдалить от себя какую-либо из сторон в этом споре из-за Ирака, который чреват фундаментальным расколом между атлантическими державами.

Экономическое и политическое будущее России привязано к Европе: на нее приходится основная масса торговли и инвестиций; сильны также и культурные связи. Но России нужны Соединенные Штаты - не только для торговли, но также и потому, что эти две страны нередко являются партнерами поневоле в двух Кореях, в Средней и Южной Азии, на Ближнем и Среднем Востоке и практически во всех других уголках, где, по заявлению Москвы, у нее имеются стратегические интересы. Партнерские отношения с Америкой обеспечивают России значительную часть ее глобальной эффективности.

Российско-американские отношения в последние месяцы осложняются наличием в России беспокойства по поводу американских целей в Ираке, где российские нефтяные компании имеют огромные интересы, а также откровенной озабоченностью Кремля, что война в арабском мире только лишь усугубит проблему терроризма, который здесь является навязчивой идеей.

Но если американские официальные лица жестоко критикуют Германию и Францию, то публично они сохраняют молчание по поводу России. Отчасти это, возможно, объясняется тем, что Соединенные Штаты сделали долгосрочную ставку на союз с Россией. Отчасти это потому, что г-н Путин заметно оставил открытой перспективу того, что Россия может и изменить свою точку зрения по Ираку. А отчасти это потому, что Москва хочет подождать, чтобы выяснить, какая позиция в отношении вторжения в Ирак станет самой выгодной для российского правительства.

«Я полагаю, что в данный момент г-н Путин пытается маневрировать, - сказал Сергей Марков, политолог, возглавляющий Национальный гражданский совет по международным делам со штаб-квартирой в Москве. - Его проблема, как и проблема российской дипломатии, заключается в специфических особенностях. Что конкретно получает Россия от этого союза?»

Г-н Путин высмеял идею, что согласие России на войну против Ирака основывается на гарантиях прав на разработку нефтяных месторождений или на других столь же бестолковых уступках, и американские официальные лица с этим согласны. Но России следует сделать свою ставку - а при поддержке или противодействии вторжению в Ирак весь расчет, безусловно, строится на том, будет или нет союз с американским колоссом перевешиваться той дурной кровью, которая станет результатом одобрения войны.

В первые годы президентства г-на Путина Франция едва признавала Россию, разве что осуждала ее за равнодушие к зверствам по отношению к мирным жителям Чечни. В последние 3 месяца французские дипломаты практически постоянно ездят в Москву, а французские официальные лица в средствах массовой информации (СМИ) выступают с заявлениями о якобы имеющих место чеченских заговорах с целью нападения на российские интересы в Париже.

В Вашингтоне Соединенные Штаты готовятся назвать чеченские повстанческие группировки террористическими организациями и конкретно обвиняют Ирак в связях с чеченскими повстанцами, занимающимися терроризмом.

Официальные лица США выражают уверенность в том, что рано или поздно г-н Путин согласится с мнением Белого дома (резиденция президента США в Вашингтоне - прим. пер.), и многие эксперты за границей с этим согласны.

«Он движется по пути сближения с Америкой», - сказал Александр Рар (Alexander Rahr), специалист по России из Германского общества внешней политики в Берлине. Однако, добавил г-н Рар, г-н Путин также «хочет оставить дверь открытой на тот случай, чтобы, если что-нибудь произойдет с Соединенными Штатами, он мог вернуться к сотрудничеству с Европой».

Это характерная уловка Путина - до последнего момента держать открытыми все выборы. В случае с Ираком это вызвало ничем не ограниченные спекуляции в отношении того, окажется Россия антиевропейской или антиамериканской. Ответ таков: не то и не другое. Г-н Путин прежде всего пророссийский.

Перевод: Федотов Виктор, inoСМИ.Ru.