Колониальные деньги

Если выпало в Империи родиться,
лучше жить в глухой провинции у моря.
Иосиф Бродский, «Письма римскому другу».

В России завершился бюджетный процесс. С сентября по декабрь, от золотых листьев до белых вьюг, власти делят деньги между территориями, по сути – между людьми. Очередной цикл бюджетных страданий снова доказал: в России нет федерализма как такового во многом потому, что он отсутствует в межбюджетных отношениях. Где есть деньги в России? – спросите у любого человека. Ответ будет простым: в Москве.

И это правда. Концентрация власти – это в первую очередь концентрация денег. Деньги позволяют диктовать политическую волю, формировать уклад жизни, определять статус территорий и оценку человеческих перспектив, проще говоря, во многом предопределяют решения людей, где им жить.

Демографическая карта России – яркое тому доказательство.

Драматизм российской бюджетной ситуации усиливается расстояниями. Если вы живете там, где немного жителей, то рядом с вами, скорее всего, не будет качественных рабочих мест, нормального здравоохранения, образования, культуры, дорог, аэропортов, мест отдыха.

Вы будете чувствовать себя даже не в провинции, а в колонии, которую завоевали только для того, чтобы «прирасти землей», но никак не для того, чтобы обеспечить нормальную жизнь людей. Вы живёте там, где вы не нужны власти.

Оборотная сторона антифедералистских бюджетных отношений – бедность. Бедность доходов и расходов, бедность в заработных платах, бедность в материальных благах всех видов: плохая еда, плохие лекарства, плохие одежда и обувь, плохой быт.

Это не просто обидно для людей, это оскорбительно и унизительно.

Путивизор круглосуточно показывают богатую, довольную жизнью и гордящуюся собой страну, вставшую с колен и победившую врагов, но эти зомбоящики стоят в бедных домах бедных людей, которые видят по ту сторону экрана не просто другую жизнь, а другую реальность. И эта вопиющая по несовпадению неразделенная реальность сродни шизофрении, потому что сумасшедшим должен быть кто-то один: или тот, кто смотрит телевизор, или тот, кто им управляет.

Профицит федерального бюджета на 2019 год составил два триллиона рублей (доходы – около 20 трлн, расходы – около 18 трлн). Чтобы масштаб безумной цифры был понятен, поясню: вся выгода государства от варварского повышения пенсионного возраста – 1,5 трлн рублей. То есть из карманов десятков миллионов человек на протяжении долгих лет будет изъята сумма, которая помещается в искусственно созданный профицит федерального бюджета одного года.

Это и есть – настоящая колониальная политика, когда территории для столицы являются только источником ресурсов – и финансовых, и человеческих. Деньги и люди стали данью, которую «федерация» собирает с регионов. И ничего не дает взамен.

Это приводит к ускоренному, шальному запустению страны, и это управляемое запустение, потому что в вопросах бюджета всё настолько регламентировано, что нет никакого элемента случайности в действиях, всё управляемо.

Несколько цифр из проекта бюджета Псковской области на 2019 год. Это самый маленький бюджет среди регионов Северо-запада России и один из самых скромных во всей стране. Доходы – немногим более 31,15 млрд., расходы – 32,78 млрд руб., дефицит – более 1,63 млрд руб., собственные доходы и государственный долг примерно равны – по 18 млрд руб.

Для понимания масштаба денег, проходящих мимо Псковской области, но с её территории напрямую в федеральный бюджет: по итогам 2017 года Псковская таможня перечислила в федеральный бюджет таможенных и иных платежей на сумму 26 млрд 103 млн руб. Ни один рубль из этой массы не поступил в бюджет Псковской области.

Специальными соглашениями с Минфином, заключенными по принуждению самого финансового ведомства в течение 2017 года, Псковской области вменено карательное сокращение соотношения собственных доходов и государственного долга, которое область не выдерживает ни одного месяца просто потому, что это невозможно.Первый вице-премьер Антон Силуанов и президент Владимир Путин

Соглашениями предусмотрено обеспечение общего объема государственного долга области от суммы доходов годового бюджета: на 1 января 2018 года – не более 96 процентов, на 1 января 2019 года – не более 89 процентов, на 1 января 2020 года – не более 85 процентов, на 1 января 2021 года – не более 78 процентов, на 1 января 2022 года – не более 72 процентов, на 1 января 2023 года – не более 61 процента, на 1 января 2024 года – не более 55 процентов, на 1 января 2025 года – не более 48 процентов. То есть Псковской области ультимативно предписано или сократить госдолг, или сократить расходы. И речь идет о миллиардах рублей. При этом более 60% расходов областного бюджета – заработная плата работников бюджетной сферы. То есть бюджет Псковской области – это по сути один большой собес.

В 2018 году область не смогла (и не могла) выдержать условия реструктуризации бюджетных кредитов, в итоге досрочно пришлось вернуть Минфину 1,1 млрд руб. – огромные для областного бюджета деньги. По причине «нарушения бюджетной дисциплины» в новых бюджетных кредитах Минфином отказано, соответственно, бюджет области погрязает в коммерческих. Это в чистом виде удавка.

Есть ещё вариант увеличения доходов, конечно, но с этим большая проблема: как деньги тянутся к деньгам, так и отталкиваются от бедности. Деньги (в том числе инвестиции) не приходят туда, где воздух пахнет бедностью, где живут бедные люди. Это порочный замкнутый круг.

Канал Льва Шлосберга

Минфин придумал целый набор инструментов для расчёта «лишних» денег в региональных бюджетах. А какие у вас остатки на счетах? (Как правило, там находятся целевые средства, которые свободно потратить нельзя). А каков у вас уровень теневых доходов граждан? (Да такой, как везде, пожалуй, меньше, чем в Москве, Приморье, на Кавказе). Это похоже на печальный анекдот про алкоголика: «Ну, кисонька, ну еще капельку!» А выжимать нечего.

И да, с какой стали вы помогаете муниципалитетам за счёт областного бюджета? Пусть сами работают и зарабатывают! (Состояние муниципальных бюджетов – отдельная тема, политая горькими слезами, им без помощи областного бюджета не выжить никак).

Получаются отношения, похожие на дедовщину: федеральный бюджет (правительство) угнетает региональные бюджеты, региональный бюджет (администрация области) – муниципальные. Вся жизнь перевернута с ног на голову. Бюджеты строятся не от человека к власти, а от власти к власти – по угасающей.

Телеграм "Псковской губернии"

Дело дошло до того, что Минфин «не согласовывает» (!) расходы областного бюджета на льготы и пособия, установленные областными законами и не учитывает их при расчёте дотации на выравнивание бюджетной обеспеченности: мол, нечего помогать людям, когда дефицит не в порядке и госдолг высокий.

Простой вопрос: а для чего вообще нужен бюджет? Он призван обеспечивать потребности людей или статистические параметры правительства? И да, для чего и для кого работает правительство? Стране нужны пушки или масло? При таких вопросах нынче – полшага до обвинений в экстремизме.

При этом именно от региональных бюджетов требуют выполнения т. н. «майских указов Путина», которые, будучи формально призванными добиться повышения зарплат работникам бюджетной сферы, привели к тотальному разрушению и региональных финансов, и самой бюджетной сферы: чтобы выполнить эти «ориентиры», из трёх сотрудников оставляют одного, нагружают его за троих, а зарплату платят за полторы ставки. Это теперь называется (вы не поверите) «эффективный контракт». Для кого он эффективен и почему, спрашивать не нужно.

Именно «майские указы» Путина привели за несколько лет к сверхэксплутации врачей, учителей, работников культуры. Люди де факто перешли на шестидневную рабочую неделю с рабочим днем до 12 часов. Власти это отлично знают, но делают вид, что так можно и, более того, иначе нельзя.

При этом зарплата работника бюджетной организации в регионе и в Москве, регионах-донорах (их, правда, почти не осталось) и городах-миллионниках за одну и ту же работу отличатся в разы.

Это прямое указание людям: уезжайте из провинции, здесь бессмысленно жить, вы не нужны власти там, где вы живете. Не хотите уезжать? Живите в бедности. Это ваш выбор.

Меня трудно удивить, но первый заместитель председателя правительства РФ, министр финансов Антон Силуанов смог это сделать, сказав РБК не далее как 8 декабря: «По поводу того, как регионам реализовывать решения, которые принимаются партией, президентом, федеральным центром. Мне кажется, что мы регионы сейчас, может быть, даже зарегулировали, потому что у нас на каждое мероприятие есть соглашение с субъектом РФ, есть соответствующий трансферт регионам, а под это соглашение куча показателей. Вы знаете, сейчас получается так, что регионы, к сожалению, все больше и больше теряют свою собственную самостоятельность, потому что все говорится из центра. На реализацию собственной политики у регионов остается все меньше собственного ресурса и управленческого резерва».

Это говорит человек, формирующий федеральную бюджетную и финансовую политику. То есть он всё знает и все понимает. Что он намерен изменить? Ничего. Он ничего не способен сделать против той системы, которая сформирована сознательно и в которой выкачивание бюджетного кислорода из регионов и муниципалитетов – это не побочное действие, а суть государственной политики.

На минувшей сессии Псковского областного Собрания при обсуждении проекта бюджета области председатель Собрания и по совместительству председатель политсовета регионального отделения «Единой России» Александр Котов почти кричал мне после моего выступления по проекту бюджета, который я назвал колониальным: «Идите вместе с Явлинским в Министерство финансов и правительство, решайте проблемы региона, как это делают депутаты от «Единой России», которые туда ходят! Я вас там не видел!».

Каковы результаты этого «хождения», и не только в Псковской области, знает вся страна. В том числе та страна, которая смотрит путивизор и пытается понять разницу между цветной картинкой государственной пропаганды и бесцветной картиной собственной жизни.

Если провинция становится колонией, это означает, что власть становится оккупантом.

И тогда борьба за бюджетный федерализм и федерализм как таковой становится частью народно-освободительного движения.